Нужда по наследству. Сколько в России хронически бедных людей

Половина всех малоимущих граждан России – хронически бедные люди, живущие так много лет. Почему они оказались на дне и реально ли выбраться из этой ситуации?

По итогам 2020 г. бедными были официально признаны 17,8 млн человек – 12,1% населения России. В этой незавидной компании оказались те, чей доход недотягивал до прожиточного минимума. В среднем по стране это было тогда 11 301 руб., теперь – 11 653 руб., со следующего года – 11 950 руб.

Но бедность бедности рознь. Для кого-то это временные трудности: потерял работу, побегал по знакомым, собеседованиям, вновь устроился, деньги появились. Другие же не могут выбраться из этой ямы годами. В Высшей школе экономики (ВШЭ) подсчитали, что половина всех малоимущих в нашей стране – хронически бедные. Чтобы попасть в эту категорию по европейским стандартам, достаточно быть бедным в текущем году и в течение 2 лет из 3 предыдущих.

В зоне риска

Кто рискует оказаться в числе бедных на долгий срок? В первую очередь те, у кого нет возможности достаточно зарабатывать. Как показывает исследование ВШЭ, 36% хронически бедных – жители небольших городов, 56% живут в сельской местности и лишь 8% – в мегаполисах. «В больших городах проще найти работу, – поясняет заведующая лабораторией исследований уровня жизни и социальной защиты Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС Елена Гришина. – Там больше выбор рабочих мест и есть возможность найти дополнительный заработок. В сельской местности рынок труда развит хуже».

Сказывается и уровень образования: чем он выше, тем меньше шансов стать хронически бедным. Люди с дипломом вуза в группе риска тоже есть, но их мало – 11%. Зато тех, у кого нет даже полного среднего образования, – 25%.

С другой стороны, зарплата у человека может быть нормальной, но если её делить на большую семью, то каждому достанется совсем немного. «Как правило, в застойной бедности находятся семьи с иждивенцами – с детьми, инвалидами или пожилыми людьми, у которых не трудовая пенсия, а социальная, назначаемая на 5 лет позже», – отмечает директор Научного центра экономики труда РЭУ им. Плеханова Вячеслав Бобков.

Кстати, среди обычных пенсионеров хронически бедных немного. Формально они не считаются таковыми, поскольку получают доплату до прожиточного минимума. Но многие пожилые ограничивают себя во всём, живут в режиме постоянной экономии.

И самое неприятное: хроническая бедность передаётся по наследству. «Чтобы стать высокооплачиваемым работником, очень важны стартовые условия: здоровье, образование ребёнка, в том числе дополнительное. А это среди прочего зависит от материальных возможностей семьи», – обращает внимание Гришина.

Пособие или зарплата?

Интересно, что в Европе уровень хронической бедности в среднем даже выше, чем у нас. Но их бедные живут лучше. «В Европе в основе расчётов лежит так называемая относительная линия бедности, установленная на уровне 60% от медианного дохода населения, – поясняет младший научный сотрудник Центра анализа доходов и уровня жизни Института социальной политики НИУ ВШЭ Елена Назарбаева. – По­скольку уровень жизни в Европе выше, то и линия бедности выше».

Ещё одно отличие в том, что многих бедных на Западе вполне устраивает их статус. В европейских странах обычно платят довольно большие пособия, и для кого-то проще получать эти деньги и не работать. В России тоже есть нежелающие трудиться, но скорее из-за низкой зарплаты. «Если человек может найти работу только за «минималку» или даже за половину МРОТ, то он не горит желанием работать, – отмечает Гришина. – Потому нужно думать о том, чтобы постепенно повышать минимальный размер оплаты труда».

В этом году МРОТ в России достиг 12 792 руб. и впервые превысил прожиточный минимум. То есть работник с ­минимальной зарплатой как бы уже небедный, но только если он один. А если у человека есть семья, ребёнок – одного МРОТ не хватит.

Спасение утопающих

Поскольку группа бедных неоднородна, государству нужно использовать разные меры поддержки, считает Назарбаева. В каких-то случаях важна финансовая поддержка, в других – помощь в поиске работы.

Пока в России основная поддержка малоимущих идёт через детские пособия. Это вполне объяснимо, ведь дети есть в 80% нуждающихся семей. Однако есть и бедные без детей, которым тоже нужно помогать. Бобков считает, что пособия могут решить проблему бедности лишь в семьях, где есть люди с ограниченной трудоспособностью – дети, инвалиды. Тем же, кто может работать, лучше всего дать возможность хорошо зарабатывать.

К сожалению, разные гос­программы плохо скоординированы. Бизнес-омбудсмен Борис Титов сообщил на днях о жалобах матерей-одиночек, которые получили от государства гранты на создание своего дела и лишились после этого детских пособий. Соцзащита решила, что с учётом гранта их доход превысил планку, установленную для получателей пособий. «Одинокие молодые мамы поверили государству, зарегистрировались как ИП, потратили полученные гранты на приобретение оборудования и расходных материалов (не на зарплату для себя) и начали свою предпринимательскую деятельность, – сетует Титов. – Это швеи, парикмахеры, организаторы детских мероприятий, и пока их доход очень низкий. По их заявлениям, если бы они знали, что им откажут в пособии на детей, то не стали бы открывать своё дело».

Ясно, что для радикального снижения бедности нужны не точечные удары, а наступление по широкому фронту. Например, введение в России гарантированного минимального дохода с доплатой из бюджета всем семьям, чей доход до этой черты недотягивает. «Сейчас выплачиваются разные пособия на детей, но нужно от персональных выплат переходить к семейным, чтобы семья получала столько, сколько ей, с учётом всех доходов, не хватает до регионального прожиточного минимума. Тогда она не будет бедной, – уверен Бобков и призывает принять национальный проект или программу по снижению бедности. – В рамках этой программы должны быть выделены бюджетные деньги, в том числе на повышение реальных доходов населения, и прежде всего зарплат».

А Гришина акцентирует внимание на том, что нужно развивать транспорт в отдалённых районах, чтобы их жителям было проще добираться до места работы. «Кто-то сможет переехать в другой город, где больше возможностей, кто-то будет зарабатывать вахтовым методом, – описывает варианты эксперт. – Плюс в последнее время из-за пандемии быстро развивается дистанционная занятость. Так могут трудиться, например, программисты, бухгалтеры. Даже репетиторы часто проводят занятия онлайн. Достаточно иметь компьютер и интернет – и можно работать без переезда в другой город».

В Институте народнохозяйственного прогнозирования РАН считают, что России стоит изучить опыт Китая, где наступление на бедность стало способом ускорения экономики. Власти Поднебесной освободили от налога людей, зарабатывающих на наши деньги меньше 50 тыс. руб. в месяц, и развивают отрасли, генерирующие рост зарплат. А малоимущие покупают в основном отечественные товары. Экономика КНР растёт даже в коронакризис. И в начале этого года руководство этой страны объявило о полной победе над крайней бедностью.