Содержание
Визит председателя КНР Си Цзиньпиня в Москву перевел российско-китайские отношения в разряд «стратегического партнерства» и «всеобъемлющего взаимодействия». И основания для этого есть — Китай в 2022 году стал для нас крупнейшим торговым партнером, наш товарооборот достиг рекордных 190 млрд долл. В условиях антироссийских санкций и ограничений, введенных западными странами, сотрудничество с гигантской китайской экономикой, оспаривающей мировое первенство с США, может стать для нас спасительной опорой. Но насколько прочна эта опора? По данным статистического бюро КНР, в 2022 году рост ВВП этой страны замедлился до 3%, и это стало почти самым низким результатом за последние 46 лет, лишь в 2020 году, состоявшем из сплошных пандемийных локдаунов, этот показатель составил 2,3%. Не рискуем ли мы, концентрируя наши деловые интересы на одной, пусть и такой большой стране, как Китай?
Болезни колосса
Китайская экономика сейчас сталкивается с рядом достаточно острых проблем, предупреждает профессор факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Сергей Цыплаков. «В их числе можно отметить низкую динамику потребления, продолжающийся глубокий спад на рынке недвижимости, с которым прямо или косвенно связано по меньшей мере 25% китайской экономики, а также снижение спроса на внешних рынках, прежде всего ЕС и США, — перечисляет эксперт. — В результате показатели китайского экспорта уже пять месяцев подряд находятся в отрицательной зоне».
Причем непростые времена для китайской экономики наступили далеко не вчера. «Последние пять лет ее развитие было серьезно осложнено такими событиями, как китайско-американская торговая война и пандемия COVID-19, — продолжает Цыплаков. — Динамика экономического роста была неустойчивой, темпы роста ощутимо замедлились. За последние 10 лет средний темп экономического роста составлял 6,2%, но в последние пять лет он упал до 5,2%. А по итогам прошлого года рост оказался только на уровне 3%, хотя еще весной руководство КНР определило индикативный показатель экономического роста в размере 5,5%».
Скромные по китайским меркам темпы роста вполне объяснимы. «Восстановление китайской экономики после прекращения политики нулевой терпимости к коронавирусу начинает пробуксовывать из-за слабости потребительского спроса, — подтверждает аналитик института —комплексных стратегических исследований Дмитрий Плеханов. После частой остановки работы предприятий в период пандемии склонность домохозяйств к сбережениям заметно выросла из-за неуверенности работников в стабильности своих доходов. Внешняя среда также остается нестабильной, что приводит к снижению доходов у китайских экспортеров, среди которых значительная доля представителей малого и среднего бизнеса — корневой основы китайского экономического чуда».
Санкции и долги
Пекину приходится преодолевать последствия пандемийных ограничений на фоне попыток США «сдержать Китай» и замедлить его подъем. «Одним из инструментов такого давления являются ограничения на доступ китайских компаний к высоким технологиям микроэлектроники, полупроводникам и чипам, — объясняет Сергей Цыплаков. — Необходимо отметить, что в этой области по ряду важных позиций отставание Китая от стран Запада еще велико, оно не может быть преодолено за короткое время. Поэтому введенные американцами осенью прошлого года ограничения для Китая будут болезненными и в какой-то мере снизят темпы экономического роста. В какой конкретно мере, пока сказать сложно. Во многом это будет определяться тем, сумеют ли США заставить Японию, Корею и Нидерланды полностью или частично поддержать их. Однако в любом случае Китаю предстоит ускоренно решать сложные проблемы».
И уж совсем некстати обострились долговые проблемы, вызванные мерами властей КНР по поддержанию экономического роста. «На конец 2022 года суммарная долговая нагрузка на экономику оценивалась к объему ВВП на уровне 273,2%, что на 10,4% выше уровня 2021 года, — поясняет Цыплаков. — В наибольшей степени обременен долгами корпоративный сектор, уровень долговой нагрузки в нем составляет 160,9% (+6,8%), долги правительств различных уровней 50,4% (+3,6%). Высокий объем долгов, хотя и не является проблемой, способной в моменте обрушить китайскую экономику, тем не менее он создает на нее серьезное постоянное давление. При этом наибольшие трудности испытывают местные правительства и компании отдельных отраслей, например, девелоперские компании в секторе недвижимости».
Расчет Москвы
Так не поторопились ли мы с «разворотом на Восток», сделав ставку на Китай? Стратегический план развития российско-китайских экономических отношений, который уже начали разрабатывать, рассчитан на перспективу до 2030 года, но в каком состоянии будет Поднебесная к этому времени, сейчас оценить трудно. А ведь в этот план мы вписываем большинство жизненных интересов российской экономики.
«Помимо энергетической тематики, большое внимание в этом плане будет уделено научно-техническому сотрудничеству, — говорит директор института стран Азии и Африки МГУ Алексей Маслов. — Причем включая совместные исследования, совместные лаборатории. Еще одним направлением станет расширение торговли сельскохозяйственной продукцией, а также взаимодействие в области малого машиностроения и автопрома. Отдельным крупным блоком станет сотрудничество в сфере ИТ-технологий, включающее и печать плат, и создание элементной базы, и финальную сборку компьютеров и серверов. Обязательно будет учтено развитие транспортного комплекса. Возможно, будет предусмотрена реконструкция уже существующей в России железнодорожной инфраструктуры с привязкой к морским перевозкам через порты Владивостока, Находки и прочих. Еще одной отраслью активного сотрудничества станет нефтехимия. Речь идет о создании заводов по глубокой переработке нефти с последующим экспортом продукции в Китай».
Здоровый прагматизм
Трезво осознавая все проблемы китайской экономики, России все же нужно пытаться извлечь экономическую пользу из географического соседства и политической лояльности могучего Китая, считают эксперты. Тем более, что Пекин не намерен сбавлять темпов своего развития. «На текущий год индикативный показатель роста экономики был определен на уровне «около 5%», — говорит Сергей Цыплаков. — Как заявил новый премьер Ли Цян, достижение цели потребует немалых усилий. Но, с учетом низкой расчетной базы прошлого года, достижение такого показателя вполне реально. Если не произойдёт ничего экстраординарного, то высока вероятность того, что он будет даже перекрыт. В целом у китайской экономики большой потенциал развития. Ее преимуществом является также наличие практически полной отраслевой промышленной структуры, чего нет ни у одной из других стран мира».
И уж верхом глупости было бы безуспешно стучаться в запертую западную дверь, в то время как для нас готова широко распахнуть восточные ворота страна с ВВП в 18 трлн долл., с населением в 1,4 млрд человек и с которой у нас 4,2 тыс. км. общей границы. «Для России является естественным развитие торгово-экономического сотрудничества с Китаем, — подтверждает Дмитрий Плеханов. — Особенно учитывая масштаб китайской экономики и сохранение устойчивых темпов роста на протяжении всех последних лет. Это не означает, что следует делать ставку только на Китай, отодвигая на второй план проекты по сотрудничеству с другими странами перспективного азиатского региона, такими как Индия или Индонезия. Но в пользу Китая выступает более выгодное с точки зрения налаживания торговых связей географическое положение, наличие развитой инфраструктуры и промышленной базы. Все это создает основу для дальнейшего расширения торговли, приграничного сотрудничества между регионами и реализации совместных проектов между российскими и китайскими компаниями».
Да и в целом зависимость экономики России от Китая не находится на каком-то запредельном уровне, отмечают специалисты. «По данным за 2022 год, доля Китая в торговом обороте РФ достигла 22%, — говорит Плеханов. — Что в целом соответствует показателям стран Азиатско-Тихоокеанского региона. Так, доля Китая в торговом обороте Японии составляет 20%, а у Австралии, экспорт которой также отличается высокой долей сырьевых товаров, этот показатель в последние годы находится на уровне 30%. Страны, развивающие торговлю с Китаем, получают прямую выгоду от роста китайской экономики. По оценкам МВФ, каждый дополнительный процентный пункт роста китайской экономики увеличивает темпы экономического роста в других странах на 0,3 процентных пункта».
Доверяй, но проверяй
Нам нужно избавиться от крайностей в виде антикитайских фобий с одной стороны и восторженного преклонения с другой. Китайцы не собираются захватывать наш Дальний Восток или Сибирь, но и панацеей от всех наших проблем эта страна не станет. Наш подход должен быть сугубо деловой, с периодической трезвой переоценкой состояния наших взаимоотношений и их перспектив, считают эксперты. «Нельзя впадать в безоглядный оптимизм и не видеть сложных проблем, с которыми сталкивается китайская экономика, — предупреждает Сергей Цыплаков. — Совершенно очевидно, что переход к заявляемой китайскими властями модели «высококачественного развития» потребует от них огромных усилий и определенного времени».
Схожая позиция и у Дмитрия Плеханова. «В долгосрочной перспективе темпы роста экономики Китая будут снижаться под влиянием как демографических факторов, так и наблюдающегося сокращения отдачи от инвестиций в основной капитал, — подтверждает специалист. — Все это потребует от Китая перехода к новой модели экономического роста, основанного на инвестициях в развитие человеческого капитала и новых технологий. Зачатки этой новой модели уже видны в программных документах, принимаемых властями КНР, и проектах, получающих государственную поддержку. Но насколько успешными окажутся эти начинания, покажет время».
Оцените материал
