Содержание
Секретарь генсовета партии «Единая Россия» Андрей Турчак сообщил: 600 тыс. человек, которые работали в компаниях, ушедших из России, оказались под риском увольнения или отправлены в простой. С угрозой потери работы сталкиваются и те, кто не связан с западными компаниями. Как поддержать тех, кто потерял источник заработка, но кто готов работать в том числе и на земле?
Нужна ли новая земельная реформа?
Имеет ли смысл вспомнить сегодня опыт 1990-х гг. и раздать всем желающим землю, чтобы они могли выращивать на ней овощи? И есть ли эта земля в наличии?
Некоторые регионы уже ищут способ помочь своим жителям прокормить себя. Например, в Новосибирской обл. местный Минсельхоз договорился с аграрными предприятиями о выделении 70 га под наделы для граждан. Проект успешно существует уже несколько лет. «Я услышал об этой инициативе и решил выделить людям под посевы картошки 2 га своей земли, — рассказывает „АиФ“ новосибирский фермер Олег Кочнев. — Желающих набралось 40 человек, в основном это люди 40–50 лет. Кто-то взял участок в 1,5–2 сотки, а одна многодетная семья попросила 10 соток».
Платить за участки людям не нужно. Некоторые сами закупают семенной картофель, сами собираются пахать, боронить, сажать и копать. Другие просят фермера помочь, но тогда им придётся заплатить за эту работу. «Вам зачем это надо? Могли бы сами на своей земле что-то вырастить и продать?» — интересуюсь у фермера. «Надо же помогать людям, — отвечает Кочнев. — Если хотите, это моя гражданская позиция. Для меня нет большой проблемы выделить 2 га земли. Это мой первый подобный опыт, посмотрим, как пойдёт дело дальше».
Как это делали в 1990-е?
Основы тех процессов, что сегодня происходят с сельхозземлёй, заложила земельная реформа, начавшаяся в ноябре 1990-го. Тогда каждый сельский житель, трудившийся в совхозе или колхозе, и каждый сельский пенсионер получил по доле. В среднем по стране она составляла 5 га, а в некоторых регионах доходила до 15–20 га. Кстати, Анатолий Чубайс, тогда председатель Госкомитета РФ по управлению госимуществом, настаивал, чтобы сельское хозяйство было включено в общий план приватизации, а земли и имущество колхозов и совхозов передавались за ваучеры. Но Минсельхоз выступил против.
«Скажем объективно: крестьяне от земельной реформы получили гораздо больше, чем городское население — от ваучерной приватизации, — говорит глава Минсельхоза в 1990-х, автор земельной реформы, академик РАН Виктор Хлыстун. — Мы надеялись, что, как только раздадим землю, миллионы сельских жителей начнут образовывать семейные хозяйства. Но всё пошло не так активно. Почти пятая часть долей до сих пор остаётся невостребованной. Тем не менее в первый же год реформы было создано и наделено землёй более 100 тыс. фермерских хозяйств, а к концу 1990-х их количество выросло до 300 тыс. Тогда в России появилась частная собственность на землю, а аграрный сектор стал лидирующим в экономике. Однако реформа эта не завершена до сих пор. И в этом кроется причина многих сегодняшних проблем».
Плюсы и минусы реформы
«Земельная реформа 1990-х была социально справедлива, — считает главный научный сотрудник Центра агропродовольственной политики РАНХиГС Василий Узун. — Что получили работники промышленности за свои ваучеры? Ничего. Имущество предприятий быстро оказалось в руках ограниченного круга лиц. А 12 млн сельских работников и пенсионеров стали обладателями земельных долей. Другое дело, как они ими воспользовались… Дело в том, что в течение 10 лет люди не имели права эти доли продать, но могли работать на земле, обрабатывать её или отдать в аренду.
На юге страны, в Краснодарском или Ставропольском краях, за землю сражались. А в северных регионах многие из получивших свою долю до сих пор не знают, что с ней делать. Так появились миллионы гектаров заброшенных земель, которые постепенно зарастали лесом.
Спустя 10 лет после начала реформы доли разрешили продавать. Купить землю мог кто угодно, и ограничений по площадям не было. Поэтому её стал массово скупать крупный бизнес. В итоге в стране появились землевладельцы, в руках которых сосредоточилось до 1 млн га. Такой результат нельзя не критиковать. Сверхконцентрация земель и развитие крупного агробизнеса, с одной стороны, привели к экономически эффективному сельскому хозяйству, с другой — к деградации самого села. Если в 1990-е в сельхозорганизациях работали 10 млн человек, то сейчас там трудится 1 млн. Люди лишились работы, сёла начали пустеть».
Как действовать сегодня?
Нужна ли нам новая земельная реформа, которая вдохнёт жизнь в село и даст возможность тем, кто лишился постоянной работы на предприятиях, найти её в полях? Ведь сегодня если человек хочет начать что-то выращивать, ему необходимо участок земли купить (что в некоторых регионах сложно и очень дорого) или взять его в аренду. Тем, кто в средствах ограничен, это не под силу.
«Надо не придумывать новую реформу, а совершенствовать начатую в 1990-е, — говорит Узун. — Почему бы не разобраться с землёй, которая не используется? По разным оценкам, в России таковой до 25 млн га. Часть используется нелегально без оформления, часть просто деградирует. К примеру, наделы, которые в своё время от жадности скупил крупный бизнес, но потом забросил, забрать и отдать тем, кто готов на ней работать, крайне сложно. Но этот узел надо начинать распутывать. И давать людям землю, чтобы они могли вырастить на ней хотя бы борщевой набор. Картошка, свёкла, морковь, капуста, лук, чеснок — всем этим легко могли бы себя обеспечить сами крестьяне. И накормили бы горожан, если бы им не мешали, не душили налогами и давали возможность продать свою продукцию на рынках (которые тоже массово позакрывали)».
Где дали участки бесплатно?
Одним из первых в стране поддержать отправленных в вынужденные отпуска сотрудников решил Калининградский автосборочный завод «Автотор» — желающие бесплатно получили земельные наделы под выращивание картофеля.
С 1 мая 2022 г. коллектив находится в корпоративном оплачиваемом отпуске. Линии по производству всех трёх марок автомобилей (BMW, Kia, Hyundai) остановлены. «Мы рассматривали разные варианты, как поддержать работников. К сожалению, перевести всё в монетизацию в нынешних условиях не получилось. Поэтому совет директоров принял решение передать в безвозмездное пользование сотрудникам принадлежащие компании пахотные земли, они плодородят и обрабатываются», — рассказал вице-президент по управлению социальным развитием «Автотора» Вадим Бобрович. Тех, кому нужна земля, выявляли путём анкетирования. Набралось 270 человек. Участки в 10 соток они получат бесплатно сроком на 5 лет. На них нельзя будет возвести капитальные строения или пробурить скважину. Зато можно посадить картошку.
— Мы с супругой бесплатному огороду рады, — рассказывает работник «Автотора» Дмитрий Пронин. — Мне по жеребьёвке достался участок возле леса в Холмогоровке. От центра Калининграда — 7 км, на машине 10 минут езды. Рядом озеро Дивное. Можно рыбачить, купаться. И брать воду для полива. Приезжала агрофирма, предложила нам семенной картофель — сорт местного хозяйства по 70 руб. за 1 кг. Посадили два мешка. Половина участка пока свободна. Думаем, что ещё посадить. Хотя деревья сажать нельзя, как и копать туалеты. Но земля обязательно должна использоваться, иначе её передадут другим.
Предприятие организует общественную охрану полей и будет оплачивать налог на землю. Для пользователей участков планируют вырыть два колодца. А вот выделять спецтранспорт не будут — в посёлки Холмогоровка и Люблино, возле которых раздавали участки, ходит общественный транспорт.
А в Гусевском округе той же Калининградской обл. огороды под картошку бесплатно предоставляют всем желающим горожанам с 2014 г. Семена жители покупают за минимальную цену. Сажает и окучивает картофель фермер, а его труд оплачивает муниципалитет. Горожанам остаётся лишь приехать и снять урожай. В этом году эта мера поддержки пользуется особым спросом, в Гусев звонят даже из соседних районов с просьбой предоставить землю.
Кому стоит брать бесплатный гектар?
102 тыс. человек взяли по 1 га на Дальнем Востоке. По площади, подчёркивают эксперты Корпорации развития Дальнего Востока и Арктики, это равно государству Бахрейн. 42% взяли гектар для строительства жилья, 35% — для ведения сельского хозяйства. Какие выгоды и проблемы получили они вместе с бесплатной землёй? Рассказывает член общественного движения «Мы — гектарщики!» Александр Шилович.
— Землю я взял в Амурской области, в районе космодрома «Восточный». Очистил участок от кустарника, поставил баньку. Сажаю здесь овощи и отдыхаю. В планах — построить дом. Но это будет моё загородное жильё. И я бы сто раз подумал, брать ли землю под индивидуальное строительство. Стройматериалы на Дальнем Востоке дороже, чем в Центральной России. А дешёвую дальневосточную ипотеку банки под залог дома «на гектарах» почти не оформляют.
В стране сегодня хватает тех, кто хочет работать на себя. Поможет ли им возможность получить землю бесплатно? Вполне, если есть подходящая бизнес-идея. Выбрать гектар можно на сайте «НаДальнийВосток.рф», оформить на него документы реально в течение месяца. Но абсолютно бесплатным он не будет. Придётся оплатить кадастровые работы, чтобы определить границы участка на местности, и вложиться в распашку и раскорчёвку. Стартовые затраты могут составить порядка 30 тыс. руб. Когда земля будет приведена в «рабочее» состояние, можно заняться огородничеством, животноводством, экотуризмом.
Дальневосточный и арктический гектар — неплохой вариант для тех, кто хочет попробовать себя в предпринимательстве с минимальными стартовыми вложениями. Но нужно помнить: бизнес на Дальнем Востоке тяжёл и несёт в себе много рисков. Поэтому не стоит вкладывать в него всё, что есть, если вы потеряли работу и ищете способ, каким образом теперь зарабатывать на жизнь.
«Остаётся работать и надеяться»
В Ленинградской обл. жители обратились к губернатору с просьбой: дать возможность централизованно продавать овощи и фрукты, выращенные на своих участках. «Сейчас это какой-то неупорядоченный хаос, — написала одна из активисток. — Возможно, тогда и цены в супермаркетах будут ниже, если появится конкуренция. И людям проще будет пережить это нелёгкое время». Под этим обращением готовы подписаться фермеры и садоводы многих регионов страны.
— Мы занимаемся выращиванием и переработкой овощей, — рассказывает зампредседателя амурского отделения АККОР, глава КФХ Евгений Соколовский. — Сравниваю нашу российскую логистику с зарубежной. На Западе фермер вырастил на своём подворье, скажем, капусту, заквасил её, привёз в соответствующую лабораторию. Там продукцию проверяют, взяв за это минимальную плату, после чего фермер вправе сдавать её куда угодно.
От меня же первым делом потребовали построить отдельный цех, оснастить его, выпустить пробную партию и после получения разрешения приступать к выпуску капусты. Как вы думаете, появится у меня после этого желание эту несчастную капусту квасить?
В этом году прошло большое собрание картофелеводов и овощеводов с областными властями. Самым ценным решением мне показалась прямая поставка выращенного от КФХ в бюджетные организации: больницы, школы, детсады. Многие поверили, но прошёл месяц, а никаких движений в этом направлении нет. То же с объявленной господдержкой: в нашем регионе из ранее запланированных 5,5 млрд руб. размер федеральной помощи снизили до 1 млрд. Минсельхоз РФ сказал, что аграриям надо передать деньги до мая. И вот он май, но мы ничего не получили. И что нам остаётся? Как и прежде — работать и надеяться».
А пока амурские фермеры ждут, когда местные власти вспомнят о данных обещаниях, в Башкирии уже отменили штрафы за уличную торговлю.
Какой помощи ждут фермеры?
Преодолевать массу препон на пути к потребителям приходится и тем фермерам, кто занимается разведением скота и производством молочных продуктов.
«Молочное производство у нас в стране зарегулировано так, будто мы добываем урановую руду. В системе «Меркурий» фиксируется каждый шаг. Корову подоил — составь накладную на поступление молока. Творог из него сделал — вторую, отгрузил поставщикам — третью. Это оформление документации отнимает такую кучу времени, что нужно нанимать отдельного человека. А это отразится на себестоимости продукции», — говорит владелец небольшой молочной фермы в районе им. Лазо Хабаровского края Михаил Утробин.
Введение системы «Честный знак», пока в очередной раз отложенное, тоже может отразиться на стоимости фермерской продукции. «На каждую единицу товара нужно наклеивать уникальный QR-код. Значит, придётся брать двух помощников: один будет работать с компьютерным обеспечением, которое, опять же, нужно приобрести, а второй — наклеивать коды. В результате продукция подорожает процентов на 20% — этим людям зарплату нужно платить! — говорит Утробин. — Возникает вопрос: а кому выгодна вся эта волокита? Одно дело — проверять крупные предприятия, которые периодически фальсифицируют продукцию, и совсем другое — мелких фермеров».
Толчок к развитию фермерства в стране может дать не столько введение всевозможных программ льготного кредитования (хотя за их появление фермеры государству благодарны), сколько разработка налоговых преференций и бонусов.
«Освободите сельских предпринимателей на 10 лет от налога на имущество и страховых взносов — и фермерство будет развиваться», — уверен Утробин. Он намерен предложить местным властям законопроект об ослаблении налоговой нагрузки фермерам Хабаровского края.
Разрешить всё, что не запрещено
На пользу ли существующие ограничения в мелкой торговле продуктами? Какие из них лучше снять? Мнение президента Союза предпринимателей и арендаторов России Андрея Бунича.
Кому мешают частники?
— Как-то осенью я зашёл на ярмарку за картошкой. Цены практически на всё там оказались выше, чем в супермаркете. И только один продавец порадовал: мужичок из Архангельской области торговал отборной клюквой, которую сам же собрал. «Когда в следующий раз приедете?» — полюбопытствовал я, купив у него несколько килограммов клюквы. «Приеду вряд ли. Меня сюда еле пустили», — был ответ.
Попробуйте встать в торговый ряд на любом местном рыночке с клубникой со своей дачи, со сметаной от своей коровы — на постоянных и временных продовольственных рынках правит тот же монополизм, что и в сетевой магазинной торговле. Свой товар вы тут вряд ли продадите.
На резонный вопрос, кому плохо от того, что фермеры и дачники торгуют на улице, местные власти дают резонный, как им кажется, ответ: «Вы хотите, чтобы было как в 1990-е?» Но за этими словами кроется нежелание создавать условия для мелкой торговли, которая ничем не хуже, а часто удобнее для покупателей, чем крупная.
Какие нужны законы?
Сейчас, когда накатил новый кризис, в Госдуме появился законопроект, упрощающий продажу сельхозпродукции собственного производства «с нестационарного торгового объекта», а попросту — с переносного прилавка или автомашины. Формально это и сегодня не запрещено. Но сначала надо вписать свою точку в «схему размещения нестационарных торговых объектов». То есть сделать её фактически постоянной. А если это разовая продажа? Будет ли хозяин урожая ради этого бегать по кабинетам? Очевидно, что нет.
Принимать такие законы нужно как можно скорее. Важно заранее позаботиться о том, чтобы высвободить инициативу людей и сократить дистанцию между производителями и покупателями. При этом неважно, каков статус производителей и продавцов. Главное, чтобы они отвечали за качество и не создавали хаоса в людных местах. Сейчас именно, как в 1990-е гг., надо разрешить всё, что не запрещено.
Есть отличный механизм — потребительская кооперация. В каждом городе и районе должна быть своя сбытовая ассоциация, куда каждый житель может сдавать овощи, фрукты, мясо, молоко, дикоросы. Во многих странах такие ассоциации проверяют качество продукции и потом её продают. Можно и самому продавать, получив санитарную справку.
Воссоздание потребительской кооперации, почти забытой в России сегодня, стало бы отличной антикризисной мерой. Что нужно для этого? Оборудовать склады для хранения продукции рядом с приёмными пунктами и наладить каналы продаж. В решении этих задач кооператорам могло бы помочь льготными кредитами государство. Выиграет от этого множество людей. У одних появится больше стимулов возделывать свою землю. Заброшенные сады, огороды и приусадебные участки начнут возвращаться в агрооборот, их хозяева — зарабатывать индивидуальным трудом. Другие смогут выгоднее покупать самые нужные продукты питания.
Стоить провести ревизию запретов и в интернете. Скажем, вы коптите сало. Все соседи его нахваливают, предлагают выставить в фермерском интернет-магазине — но многие сайты откажутся с вами работать, если у вас нет декларации о соблюдении техрегламента копчения, хранения и перевозки. А он не распространяется на продукты, произведённые в личных подсобных хозяйствах. Замкнутый круг? Но ведь интернет-площадки часто только посредники. Государству не нужно требовать от них проверки качества всех товаров. Нужно, чтобы они сообщали покупателям, есть у продавца декларация о качестве или нет. А последние пусть сами принимают решение. Не будет ли так проще для всех?
Оцените материал
